...Как только утомленные ночные эльфы пристали к берегам новой земли, они увидели, что святая гора Хиджал (Hyjal) пережила катастрофу. <...> К их ужасу, они увидели, что воды озера были наполнены магией. Алекстраза, Связующая Жизнь, поместила зачарованный желудь внутрm сердца Колодца Вечности. Желудь, питаясь мощными волшебными водами, возродился к жизни как колоссальное дерево. Корни могущественного дерева росли из вод Колодца, а его зеленая крона, казалось, скрепляла крышу неба. Огромное дерево было вечным символом связи ночных эльфов с природой, и его живительная энергия простиралась, чтобы залечить раны остального мира со временем. Ночные эльфы дали своему Мировому Древу новое имя - Нордрассил (Nordrassil), которое означало "Корона небес" на их родном языке.

История Warcraft, Глава 1: Мифы. За 9 тысяч лет до наших дней.

          Ближе к северу величественного, девственного материка Калимдора, на его самом высоком и жизненоважном участке, поближе к вершине горы, носящее название Хиджал, неподалеку от центра жизни мира, Мирового Дерева, собрались три расы, а ближе к лагерю людей был собран совет вождей этих рас.

          Ночные Эльфы, повелители природы, взяли на себя вершину горы, окутав ее плотной защитой, Орда государство орков, троллей и огров, самых свободолюбивых рас, взяла на себя середину горы, ставя мины, отстраивая высокие, красные башни, а Альянс людей, высших эльфов, гномов и дварфов заколдовывали самую низину горы. Трое героев ждали четвертого вождя Альянса возле его же лагеря.

          Первый из них, носивший имя Тралл и представившийся вождем орков, обладал мускулистым телом, типичной для орка зеленой кожей и не очень привлекательным (разумеется, по людским меркам) морщинистым лицом. Одежда вождя была готова порваться от его могучих мускул, а рука его нетерпеливо поднимала и опускала молот. Сидя верхом на крупном сером волке, он бросил взгляд на эльфийскую женщину, находящуюся рядом, и она взглянула на него. Тиренд – такое имя носила прекрасная, божественно красивая Жрица Луны – робко опустила глаза, задумавшись об орках. Впервые увидев вождя, Тиренд испытывала к нему лишь отвращение, брезгливость и жгучую ненависть, стянутую непоколебимой жаждой мести. Сейчас же эльфийка с кожей цвета луны и темными волосами, сидя на прекрасном белом тигре, смотрела на зеленокожих с большим уважением. Ведь только теперь она знала, что орки вырвались из рабства преобладающей над ними расы и не подчинились воле разгромного Архимонда, демона Сарегареса и командира Пылающего Легиона. В движениях Тралла она видела благородство, в лице (если это можно было так называть) – мужество, а в фигуре – воина. Сама Тиренд тоже могла постоять за себя – за ее спиной торчал лук, способный вмиг поразить врага.

          В сердце эльфийки всегда было одно и только одно существо, которого она любила. Это был третий герой – Фарион, верховный друид Ночных Эльфов. Фарион не обладал столь же огромной физической силой, что и Тралл, зато он превосходил его в магии и колдовстве. Из–за внешности друида его можно было принять за сбежавшего из леса медведя смешанного с человеком, – впрочем, ни тем, ни другим он, конечно, не был. У Малфуриона (как называли его немногие) была светло–коричневая борода, спадающая на грудь, и спокойное мудрое лицо, а всю его голову покрывала шерсть.

          Внезапно на лице Фариона промелькнуло любопытство: рядом с ним раздался звук телепортации, и на месте голубого огонька возникла фигура. Это был человек, а точнее – женщина: она была вождем Альянса, одного из последних человеческих государств, она же была сильным архимагом восьмого уровня, дочерью великого адмирала Дэлина и в то же время простой девушкой. Ее имя было незатейливым – Джайна Праудмур. Еще недавно эта девушка была беззаботной и лишь изредка исполняла некоторые просьбы Антонидаса, своего учителя, а еще она водила дружбу с королевским сыном Артесом. Все изменили слова Пророка: «…Теперь все зависит от тебя, молодая колдунья, ты должна возглавить людей, вести их на запад и спасти этот мир от вечной тьмы» – и Джайна решилась: она спасла людской род и увела в безопасное место выживших.

          Сейчас Джайна часто дышала, узоры на ее фиолетовом плаще ярко сверкали, а ее тело все еще дрожало после телепортации. Ее голубые глаза вспыхнули огнем, и она быстро заговорила:

          – Простите, что опоздала, – ее лицо успокоилось, морщины улеглись, а речь стала более быстрой. – Как мы и боялись, Архимонд со своим войском идет к вершине, они вот–вот будут здесь.

          – Десять тысяч лет назад мы, Ночные Эльфы, одержали победу над Пылающим Легионом. Хотя во всем мире царил хаос, нашим уделом была мирная жизнь, – басом молвил Верховный друид. Орк нетерпеливо взглянул на Фариона, будто спрашивая: "Что вы хотите этим сказать?"

          – С начала времен мы были связаны магическими узами с Мировым Древом. Оно питало нас своей энергией, отводило от нас смерть и давало нам власть над природой. Теперь нам пришла пора вернуть этот долг, – продолжил Фарион, объясняя присутствующим, за что они будут сражаться. Тралл и Джайна взглянули на гигантское дерево на вершине горы уже по–другому – теперь оба понимали, что это не одна из мутаций природы, а важнейшее в мире живое существо, которое нуждается в защите. И они будут держаться до последнего, защищая его.

          – Так значит, мы будем стареть так же, как эти смертные? – с удивлением в голосе спросила Тиренд. Она не ожидала, что великие и непобедимые ночные эльфы могут лишиться всего, проиграв эту битву у Хиджальских гор. – И лишимся власти над природой? – добавила она.

          – Если подумать, мы живем уже слишком долго – послышался усталый голос, полный воспоминаний о былых временах. Зеленоватые губы друида дрогнули в кривой и невеселой улыбке: ведь тяжело согласиться, что десять тысяч лет – это недолго, хотя, смотря для кого...

          Фарион дернулся, подавшись вперед, будто на него подул легкий ветерок, и решительно сказал:

          – Тиренд! Я займусь укреплениями на вершине горы! Что бы ни случилось, помни – наша любовь вечна!

          С этими словами он развернулся и удалился в сторону Мирового Древа. Тиренд хотела уже начать разговор о плане защиты, как вдруг земля содрогнулась от демонической магии, и в самом низу горы появилась окруженная зеленым огнем адская тварь по имени Архимонд. Он выдохнул ядовитые слова, наполненные томительной, нестерпимой, десятитысячелетней жаждой мести.

          – Внимайте, ночные эльфы! – крикнул он своим врагам. – Настал час расплаты!

          Последнюю фразу он произнес немного тише первой, видимо, предвкушая поток магической энергии, который он планировал влить в себя.

          – Если вы прикроете наши тылы, мы с Траллом задержим Архимонда!– воскликнула Джайна, будто очнувшись от кошмарного сна и приготовившаяся хоть сейчас идти в бой.

          – Смелый план, – еще больше удивившись, заявила Тиренд. – Похоже, я вас недооценивала, чужеземцы. Да хранит вас Элуна!

          Гора состояла из трех стоянок приличных размеров. На каждой из них расположилось по одной расе. На первой стоянке, что ближе к земле, а, соответственно, и ближе к наступающему врагу, отстраивали свой лагерь люди, Тиренд возложила на Фариона ответственность за укрепление эльфийского лагеря и попросила Тралла укрепить свой лагерь и готовить воинов, а сама жрица и ее клан Стражи остались у людского лагеря.

          Похоже, все было готово к великой битве. Пылающий Легион – воплощение зла, и трое выдающихся государств этого мира – возможно, не само воплощение добра, но в этих существах было много светлого. То есть живое против мертвого. Божественный Свет против Великой Тьмы.